Ключ №14: Каждый день - война. "Мы были похожи..."Название: Давно
Автор:
Синяя_звездаФендом: Fullmetal alchemist (TV-2)
Рейтинг: PG
Жанр: angst
Пейринг: Зольф Джей Кимбли/Оливия Мира Армстронг
Предупреждения: специфическое мнение автора о характерах персонажей; возможно, AU, ибо в каноне нигде напрямую не упоминается, была ли Оливия в Ишваре
Дисклеймер: все коммерческие права не у нас
Размещение: с моего разрешения
От автора: ключ потрясающий, огромное спасибо за него неведомому заказчику – безумно обрадовалась, увидев эту фразу, ещё при наборе, и была счастлива, когда чудом сумела выбрать правильный номер. Подозреваю, что истолковала ключ превратно, поэтому прошу прощения – но ассоциации были столь однозначны, что сомнений не возникло – FMA, Ишвар, КимблиЛив.
Семь лет каждый день – война.
Семь лет каждый день – война. Семь долгих лет, каждый день которых окрасился кровью ишваритов, отзвучал выстрелами и стонами раненых.
Алхимики здесь только семь месяцев, но Оливии кажется, что эти семь месяцев растянулись, расползлись, как плесневый грибок, испортили собой прекрасное вчера и уничтожили надежду на счастливое завтра.
Кажется, что Зольф остался где-то вдали, а нынешний Багровый алхимик – порождение тех страданий и соблазнов, что принесла с собой Ишварская бойня.
Порождение философского камня. Змея, кусающая собственный хвост. Оливия и не знает, как причудливо искажают правду эти ассоциации, как близко к разгадке отчаянное предположение. Армстронг просто больше не доверяет Кимбли.
- Вижу, ты доволен? – зло кидает генерал-майор, когда застаёт Зольфа в его палатке – конечно, он опять играется с камнем.
- Более чем… - Багровый лихорадочно облизывает губы, и Оливия морщится, распознавая его эйфорию – дикую, уродливую, безграничную. – Эта сила потрясающа, как частица алхимического рая. А звуки… - Зольф мечтательно закатывает глаза, поднимается с кушетки, и Армстронг неосознанно делает шаг назад – пока разум решает, что предпринять, тело инстинктивно советует вовремя уносить ноги. – Как жаль, что ты – не алхимик, - Кимбли задумчиво смотрит на неё, но будто не замечает странной нервозности, и на миг Оливию охватывает сомнение – быть может, на самом деле всё в порядке? - Но я знаю, ты меня понимаешь, - Зольф нежно проводит рукой по скуле Оливии; Зольф обнимает возлюбленную, вкрадчиво шепчет на ухо: – Мы слишком похожи.
Это удар током. Это спичка, поднесённая к сухому дереву. Это ошибка, безнадёжно ломающая всю стратегию.
- Мы были похожи, - грубо, уверенно произносит Оливия, разом превращаясь из послушной вдохновенному мастеру струны в холодную статую. Кимбли понимает это; Кимбли поворачивает голову, удивлённо переспрашивает:
- Прости, что?
- Мы были похожи, - Армстронг отстраняется, складывает руки в замок, отгораживаясь от искушения. – Давно. До появления этой штуки, - генерал с ненавистью смотрит на поблескивающий сгусток энергии. Если бы она предвидела, сколько неприятностей может доставить ей такое оружие…
- Давно? – хмурится Зольф. - Ещё семь месяцев назад…
- Давно, - резко перебивает его Оливия. – Ты одержим.
- Мне казалось, ты признаёшь, что работу нужно выполнять идеально, - Багровый выглядит так, будто его оскорбили в лучших чувствах, и Армстронг очень хочется кричать, ругаться, крушить всё вокруг – хочется стереть это выражение с лица Кимбли.
Но какой прок будет от жалкой истерики?
- Мне казалось, ты управляешь алхимией, а не она тобой, - огрызается генерал-майор. – Я ошибалась, верно? Прощай, - она разворачивается, не давая Багровому права ответить, выходит из палатки. И ловит себя на мысли, что если Зольф сейчас захочет призвать её, захочет её вернуть – ему это удастся.
Но с каждым вдохом, с каждым движением прочь Армстронг становится легче верить, что она только что порвала одну из гнилых нитей, связывавших настоящее и прошлое. Что теперь от ишварских костров в сознании останется только пепел.
Но когда месяц спустя Оливия узнаёт, что Багровый алхимик, Зольф Джей Кимбли, обвиняется в убийстве пяти офицеров, а философский камень исчез в неизвестном направлении, что-то болезненно сжимается внутри, и, как острой иглой, колет душу сострадание и предчувствие новой беды.