Преданный

[hetfic]

Преданный
Автор – Ёсими Охито-Хиро
Ключ №10: целовать разбитые руки
Фэндом – ТТГЛ
Пейринг – Адине/Вирал
Тип – гет
Рейтинг – PG-13
Жанр – ангст
Размер – 720 слов
Дисклаймер – не мое
Статус – закончен
Размещение – с моего разрешения

- Я тебя ненавижу, - произносит Адине устало и беззлобно.
По привычке. Сороковой, должно быть, раз за день.
- Знаю, госпожа Адине, - почтительно наклоняет голову Вирал.
Он привык к такому обращению – в конце концов, никто не безгрешен. Четверка генералов же, не подчиняющаяся никому, кроме Спирального Короля, переходила все границы вседозволенности.
Они вытворяли все, что только могло придти в их головы – все, кроме того, что могло бы прогневать Владыку. Других законов, кроме его слов, для них не существовало.
Подтверждение тому Вирал нередко ощущал на собственной шкуре. Элегантная Адине и раньше отличалась вспыльчивым – даже вздорным – характером, но со смертью Тимируфа изменилась до неузнаваемости. И нельзя сказать, что в лучшую сторону.
Ненависть, подобно клейму, навеки застыла на ее лице. Вмерзла в тонкие губы, то и дело кривящиеся в презрительной усмешке. Зажглась на глубине глаз – точнее, глаза, не скрытого под повязкой.
Ненависть Адине уродовала – но Вирал ни за что не сказал бы это генералу, которому служил так преданно.
- Я тебя ненавижу, - повторяет она. Снова и снова, снова и снова...
Вирал вздыхает – отворачиваясь, чтобы Адине не видела. Морщится, случайно коснувшись перебинтованной руки – генерал снова не сдержалась.
- Даже смотреть противно? – спрашивает она вдруг, ухмыляясь криво и даже жутко. Так, что Виралу хочется немедленно уйти из этой комнаты и никогда не возвращаться сюда.
Но он дал слово – приходится держать.
- Вы всегда прекрасны, госпожа Адине, - говорит он.
Вирал никогда не лжет.
Ему действительно все равно, что у генерала синяки под глазами, а руки постоянно дрожат – так, что она ничего удержать не может.
Дзынь!
Разлетается на осколки бутылка с чем-то крепким, пахнущим резко и неприятно – Вирал морщится. Растекается по холодному кафелю темная лужа.
Адине же на осколки даже не смотрит – ей нет до них никакого дела, и до того, что рядом с ней сейчас сидит командующий, нет дела тоже. Странная, вымученная улыбка на ее губах не дает Виралу покоя.
- Скажи, - говорит Адине. – Почему умер Тимируф?
Он не отвечает – и в самом деле, что сказать? Сказать, что это судьба? Сказать: «Вышло так, что люди сильнее»?
Глупо.
- Я не знаю, госпожа Адине.
- Ты ни черта не знаешь! – с ненавистью выплевывает она прямо ему в лицо.
От генерала пахнет алкоголем и кровью. Вирал не отворачивается – от кого угодно, только не от нее. Она – не остальные.
И тогда Адине срывается. Остервенело хлещет его хвостом, забыв обо всем на свете, швыряет очередной пустой бутылкой – их в комнате генерала на удивление много. Хочет закричать, но вместо этого лихорадочно шепчет что-то – Вирал не может разобрать.
А потом садится на кровать и прячет лицо в ладонях.
Сильная-сильная Элегантная Адине в этот момент кажется слишком слабой.
Виралу хочется утешить ее – но он никогда в жизни не решится приблизиться. Не потому даже, что она – из сильнейшей Четверки, а он по сравнению с ней – никто. И не потому, что слишком велик шанс получить еще пару ударов.
Дистанция – командующий знает это – правит миром. Адине – не из тех, к кому можно подойти слишком близко.
Но он все равно сделает для нее все, что сможет.
Вирал падает на колени и целует разбитые в кровь руки, каждый палец по очереди – они у генерала на удивление тонкие и длинные. Не замечает того, что кровь на губах остается – касается часто-часто и осторожно, не думая о том, что за этим может последовать.
После того, как генералы узнали о смерти Тимируфа, Адине скрылась в своей комнате и отсиживалась там несколько часов. Только Вирал знал, с какой ненавистью она раз за разом била кулаками по каменной стене, забыв о том, что камню все равно ничего не будет.
И теперь его обязанность – залечить ее раны.
- Почему сдох не ты? – говорит наконец Адине.
- Если бы вас это устроило, я обязательно бы умер, госпожа.
В этот момент Вирал, пожалуй, даже боится: вот сейчас она скажет, что ее бы это устроило. Нет, не смерть ради генерала его беспокоит – а то, что они никогда больше не увидятся.
- Ты бесполезен, - цедит она сквозь плотно сжатые зубы.
- Вы совершенно правы, - кивает Вирал.
Спорить с ней сейчас – себе дороже. Да и кто будет спорить с той, ради которой пошел бы на что угодно?
- Принеси еще одну бутылку.
Это означает, что Вирал может остаться – и он вздыхает с облегчением, снова покрывает благодарными поцелуями разбитые руки.
И, срываясь, несется за этой самой «еще одной бутылкой».
Главное – что он может быть рядом с ней.
А раны генерала – Вирал уверен в этом – обязательно заживут.