Автор – Ёсими Охито-Хиро
Ключ №3: «Когда мы хоронили предателя...»
Фэндом – Оборотни (да, я обнаглел и завел себе фэндом)
Пейринг – Грей/Оками
Рейтинг – PG-13
Тип – гет
Жанр – ангст
Размер – мини
Статус – закончен
Предупреждение – тотальное АУ по отношению к канону. Не думайте, что нечто подобное будет в «Оборотнях». По крайней мере, не все.
Дисклаймер – все мое
Размещение – запрещено
Шел снег, когда мы хоронили предателя...
Juxian Tang «Клубничные ириски»
Juxian Tang «Клубничные ириски»
читать дальшеСнег в этот день падал медленно и будто бы нехотя. Опускался на землю мягкими хлопьями, сразу же таял, не желая задерживаться на мокром грязном асфальте.
Грей исподлобья наблюдал за остальными в тонкую щель между надвинутой на глаза шапкой и скрывающим изуродованное лицо шарфом. Поблескивали осколками разбитого зеркала глаза с узким вертикальным зрачком.
- Не задерживайся, - негромко шепнула ему Мать Стаи, двинулась вперед. Она уверенно шла рядом с закрытым гробом, не оборачиваясь назад, и Грей, покосившись на нее, криво ухмыльнулся.
Когда Стая хоронит предателей, Дети ее боятся даже взглянуть друг на друга. Сразу начинают думать о том, кто же еще среди них может помогать охотникам, косятся настороженно, с подозрением.
- Кицуне не мог... – хрипло выдохнул Агни, нарушив звенящую тишину. Остальные резко обернулись – точно по команде.
- Могли все. Любой из нас, как видишь, - неохотно процедила Оками, не поднимая головы.
- Он умер из-за тебя!
- Из-за меня? – насмешливо переспросила она.
Грей негромко фыркнул, радуясь, что никто не видит его лица. Любая гримаса искажала его еще сильнее, превращая в страшную маску.
- Ты еще смеешь это отрицать?! – взвыл Агни, вскинулся, готовый в любой момент броситься на ту, кого еще пару дней назад называл лучшей подругой.
- А я и не отрицаю, - пожала Оками узкими плечами, скрытыми под мешковатой курткой, явно принадлежащей не ей. – Но из-за Кицуне умер Кир. Мой брат умер!..
Грей взглянул на нее не без жалости. Осунувшаяся, поникшая фигурка, покрасневшие и опухшие от долгих рыданий глаза. То, что сейчас Оками может держаться на ногах – это большое достижение.
Никто бы сейчас не признал в ней одну из Старших, на которых держится вся Стая. Закутанная в широкую куртку Кира, лихорадочно сжимающая в руках чехол с его гитарой, Оками напоминала измученного новичка, впервые в жизни наткнувшегося на охотников.
- Успокойтесь оба, - негромко, но твердо бросила Мать, тряхнула роскошной гривой светлых волос. Оками проводила ее невидящим взглядом, чуть пошатываясь от усталости, побрела следом. Агни – как можно дальше от нее, рядом с Дорой.
Грей ускорил шаг. Нагнал Оками, пошел рядом; она неохотно подняла голову и взглянула на него с едва заметной усмешкой.
- Пожалеть меня пришел?
- Пожалеть? – хмыкнул Грей. – Жалость – плохое чувство.
- Отвратительное, - кивнула Оками. – Поэтому не вздумай.
- Не буду, - пожал он плечами.
Грей убеждал себя, что его не должно волновать, что происходит с Оками – да, она потеряла брата, но это никак не его дело. Она нажила себе проблем, пусть она с ними и разбирается. Пусть она в случае чего и подыхает.
«А сам-то ты не предатель после этого?» - внезапно подумал он и сжал кулаки так, что на ладонях остались багровые полумесяцы.
Это же Оками...
- Врешь, - сказала она, осторожно потянула за болтающийся где-то у самой земли конец шарфа, посмотрела на Грея пристально и насмешливо. Даже улыбнулась – или ему просто показалось?
- Нет, - мотнул головой Грей. – С чего бы мне тебя обманывать?
- С того, что сейчас среди нас может находиться еще один предатель, - понизила она голос. – И не говори мне, что не задумывался об этом. Стая, увы, предсказуема – как в целом, так и все по отдельности.
- Даже ты? – не выдержал он.
- Даже я, - серьезно подтвердила Оками. – Я уверена: ты знал, что я убью его.
- Знал.
Грей и не собирался это отрицать – любой бы догадался, что Кицуне умрет в любом случае. Предателей в Стае не жалуют. Если бы это сделала не Оками – нашлись бы желающие, никто не сомневался.
Сейчас его защищал лишь Агни, отстаивал невиновность лучшего друга едва ли не с пеной у рта – но над его попытками только смеялись. Точнее, посмеялись бы, появись повод – сейчас Детям Стаи определенно было не до смеха.
С каждым днем оборотней становилось все меньше – одни, как Кицуне, предавали Стаю, другие умирали, столкнувшись с охотниками, третьи погибли на войне. Остается только надеяться, что им каким-то чудом удастся выцарапать у охотников победу – хотя шанс один из ста.
«Ты не жалеешь?» - мысленно спросил Грей, не решаясь произносить этого при остальных. Никто не верил, что Оками может пожалеть о содеянном – а вот он верил. О ней и Кицуне говорила вся Стая, говорила долго и с интересом. А теперь – непонятно, о ком говорить станут...
«Запомни одну вещь: я никогда. Ни о чем. Не жалею», - отчеканила Оками. Глаза ее яростно сверкнули из-под длинной челки.
Грей едва заметно усмехнулся – явно не стоит ее сейчас злить – и осторожно сжал подрагивающие пальцы, украшенные серебряными кольцами, в ладони.
«Убери руку», - прошипела она.
- Обойдешься, - произнес Грей вслух; Дора удивленно обернулась, взглянула на них, но ничего не сказала. Уголок рта Оками нервно дернулся вверх.
Когда-то их связывало очень многое – а после войны раскидало в разные стороны. Грей попал в плен, Оками скрылась в глубине Города вместе с Киром. Впрочем, как оказалось, квартиру брат и сестра сняли прямо в центре, недалеко от Главного Штаба Охотников – поступок столь же смелый, сколь безрассудный.
Теперь же все изменилось. Они оба чувствовали это – и потому Грей боялся разжать пальцы, а Оками – лишний раз вздохнуть.
«Ты меня ненавидишь?» - не выдержала она.
Губы Оками задрожали, точно она в любой момент могла разрыдаться на глазах у всей Стаи.
«Не знаю», - честно ответил Грей.
Врать ей – он хорошо это помнил – все равно бесполезно. Оками раскусит его в пять минут, после чего наверняка сорвется. «Застрять» на тонкой грани между человеком и зверем – пара пустяков, а с ней подобное уже случалось, и не раз. Кто знает, как она воспримет очередную ложь?
Дети Стаи – не обычные люди, с ними гораздо сложнее. Они привыкли балансировать между жизнью и смертью, привыкли выживать, а не жить. Они привыкли к мучениям и лишениям – как, например, Грей.
И близких терять тоже привыкли. Как Оками.
«Спасибо», - сказала она, подумав.
«За что?» - не понял Грей.
«За то, что не врешь».
Грей облегченно вздохнул, не разжимая руки. Кажется, он в кои-то веки все сделал правильно. Раньше его отношения с Оками напоминали песчаную бурю. Волна крошечных песчинок, накрыв с головой, могла причинить случайно забредшему в пустыню путнику невыносимую боль – то же самое происходило и с ними обоими.
Оками была смерчем, накрывшим Грея. Он – заблудшим путником, обреченным на смерть среди песчаных барханов.
Сейчас же ничего, казалось бы, не изменилось – хотя на самом деле изменилось все. Стая в любой момент могла попросту распасться, и тогда им обоим придется худо. Если выживут, конечно.
Процессия тем временем остановилась – и Грей с Оками замерли тоже.
«Сейчас крышку откинут, - фыркнула она. – Не могут без показухи».
«Не хочешь – просто не смотри».
- Буду, - упрямо выдавила Оками вслух.
Грей покачал головой, но ничего не сказал. В конце концов, это – только ее дело.
Хан и Агни действительно, как она и предсказывала, откинули крышку гроба, с глухим стуком упавшую на мокрый асфальт. Так было принято – прощаться с предателями на окраине города, стыдясь делать это прилюдно, а потом сжигать гроб.
Остальных же обычно хоронили на кладбищах, рядом с людьми – до введения новых Правил, конечно. Сейчас ублюдки из исследовательского центра с легкостью могли разворотить могилу – лишь бы узнать, чем же оборотни от обычных людей отличаются.
Поэтому костры на окраине Города полыхали все чаще.
- Попрощайтесь с Кицуне, - тихо произнесла Меропа.
Покрывало слетело вслед за крышкой. Агни с опаской приблизился к гробу, задрожал и упал перед ним на колени, не скрывая слез. Дора, желая утешить, робко коснулась его плеча, но он сбросил ее руку.
- Тебе там лучше будет, - выговорил Агни с трудом. – Я скоро приду.
- Какой пафос, - презрительно выплюнула Оками ему в лицо. – Смотреть тошно!
«Не нарывайся», - успокаивающе шепнул Грей, и она, криво ухмыльнувшись напоследок, замолчала.
Бледное, точно вылепленное из воска, лицо Кицуне, казалось, светилось изнутри. На правой щеке зияла жуткая рваная рана – прощальный подарок Оками, понял Грей. Меропа смотрела на него с жалостью, Хан – с презрением. Старый лис был не из тех, кто может так легко простить.
Что до Риллы и Юкио, для них Кицуне просто не существовало. Дочь Матери Стаи и ее избранник не понимали предателей и не переносили их на дух. Теперь им обоим было все равно, жив он или нет.
«Ты любила его?» - едва слышно спросил Грей.
Спросил, уверенный в том, что Оками не ответит.
Но она ответила.
«Любила. Такое даже с Детьми Стаи случается».
И улыбнулась – жалко и вымученно. Так, что Грею захотелось завыть от тоски, а потом прижать ее к себе так крепко, чтобы кости захрустели. Чтобы возможности вырваться не было.
- Оками, - обернулась к ней Мать Стаи. – Ты будешь поджигать.
- Великая Мать, не нужно! – вскинулся Грей. Оками удивленно покосилась на него, но все же промолчала – и он был ей за это благодарен. Только бы не наделала глупостей.
Меропа покачала головой.
- Дело всегда доводят до конца.
Оками осторожно высвободила пальцы из железной хватки Грея. На негнущихся ногах приблизилась к гробу – смотреть на Кицуне ей явно не хотелось. Вытащила из кармана куртки Кира коробок спичек. Зажгла одну с третьей попытки – так дрожали руки.
- Бывай, Кицуне, - бросила с деланной небрежностью.
Грей как никто другой понимал, с каким трудом сейчас она стоит напротив гроба. Пусть Оками ни о чем не жалела – ей определенно было больно.
Огонь разгорался. По щекам Агни текли слезы. Меропа крепко держала его за плечо – будто отпустить боялась.
«Ты не бойся», - произнес Грей, помедлив.
«Будешь со мной?»
«Да».
- Расходимся, - махнула рукой Мать Стаи. – Посмотрите на это хорошенько, - бросила она быстрый косой взгляд в сторону костра, - и подумайте, что Стая значит для вас. Если кто-то захочет покинуть ее прямо сейчас, я не буду возражать.
Никто не отозвался. Рилла и Юкио, как и прежде, держались в стороне. Никто и предположить не сумел бы, что они когда-нибудь захотят уйти из Стаи. Дора покачала головой, с трудом сдерживая рыдания. Агни, кажется, попросту внимания не обратил на слова Меропы. Хан усмехнулся.
- Мы остаемся, - процедил Грей.
Это «мы» сорвалось с его губ совершенно случайно – а сорвавшись, так и осталось где-то поблизости, сковывая два Следа в один. Оками стояла, точно громом пораженная. Будто кто-то подкрался к ней сзади и ударил рукоятью ножа в висок. Один быстрый и точный удар.
«Мы».
Меропа глядела на них долго. На упрямо сжавшего губы Грея, на устало прикрывшую глаза Оками. Глядела и улыбалась, точно то, что она видела перед собой, доставляло ей несказанное удовольствие.
- Тогда идите. И держитесь вместе.
- Зачем? – спросила Оками, почти не разжимая губ.
- Пока вы вместе – вы последняя надежда Стаи. Надежда новой Стаи, в которой не будет места предательству.
- Вот как, - усмехнулся Грей.
А потом они ушли – держась за руки, будто невзначай касаясь друг друга плечами. Ушли в новую – другую – жизнь.
- Меропа была неправа, - фыркнула Оками.
- Почему? – не понял Грей.
- Ты – не надежда Стаи. Не всей Стаи.
Он не ответил – только улыбнулся и потрепал ее по растрепанной гриве каштановых волос.
Потому, что Грею и без слов было все понятно.